<strong>МОСКВА, 23 янв — РИА Новости, Светлана Баева. </strong>Двести лет назад, 28 января 1820 года, русские мореплаватели Михаил Лазарев и Фаддей Беллинсгаузен открыли Антарктиду. Сейчас там около 90 научных станций, включая российские, колонии пингвинов и других коренных обитателей. Летом приезжают туристы, а полярники живут круглый год. О том, как попасть на Белый континент, — в материале РИА Новости.Самый южный и холодныйАнтарктида не принадлежит ни одной стране. Там работают ученые, приезжают туристы с разных концов света. Но путешественникам нужно быть готовыми к непростым погодным условиям.Средняя температура — 50 градусов ниже ноля. Минимальная — минус 89,2 — была зафиксирована на российской станции «Восток», расположенной в глубине континента. Полярники рассказывают, что слово «минус» практически не употребляется. И так понятно. Это самая южная и самая холодная часть земной суши. Но тут можно найти бар, есть пожарная часть и даже был родильный дом.На российской станции «Беллинсгаузен» бывает и плюсовая температура (средняя в феврале +1,1), это место в шутку даже называют курортом.Как попасть на АнтарктидуВ качестве туриста побывать здесь несложно, но очень дорого. Самый простой путь — из Ушуаи (Аргентина) на лайнере. Цена программ в зависимости от длительности и маршрута — от 6,5 тысячи долларов. Билет до Аргентины оплачивается отдельно. Есть длительные туры — десять-пятнадцать тысяч долларов, за 29 тысяч предлагается VIP-круиз. В общем, за путешествие нужно быть готовым заплатить 50 тысяч долларов.»Туристы высаживаются в одних и тех же местах, все четко организовано, — поясняет руководитель группы Института океанологии РАН Сергей Писарев. — Контроль очень жесткий: ни камушек нельзя взять, ни к птицам подойти».Главное правило для всех отправляющихся в Антарктиду — не завезти сюда чуждые микроорганизмы. У прибывших отберут даже привезенную воду (ее здесь добывают из снега, льда, берут из пресного озера). А одежду продезинфицируют.Специальных требований к здоровью, по словам операторов, организующих такие туры, нет. Но обязательна страховка, покрывающая экстренную эвакуацию. «Если есть серьезные заболевания, не стоит туда ехать, так как будешь обузой для остальных», — говорит полярник, ледовый разведчик 1-го класса Константин Зайцев.Понадобится теплая, но «дышащая» одежда, термобелье, головной убор, закрывающий уши и лоб, маска, защищающая лицо от ветра и мороза, удобные водонепроницаемые теплые ботинки, перчатки, варежки. Многое можно взять напрокат. Пригодится бинокль и обязательно понадобится фотоаппарат.Как живут полярники»У каждого человека — своя комната, — описывает условия быта режиссер-документалист Ольга Стефанова, зимовавшая в Антарктиде. — Есть общая кают-компания, где смотрят кино, устраивают чаепития, лекции, играют на гитаре. В игровой — стол для пинг-понга. Есть тренажерный зал, одна на всех столовая, кампус».По ее словам, в восемь все завтракают. Потом расходятся по рабочим местам. Бывают авралы, когда вместе идут одну задачу выполнять. В два часа — обед, потом снова работа. В семь вечера — ужин и свободное время. Суббота — банный день для всей станции.Полярники устраивают шашлыки, вылазки на природу, ходят друг к другу в гости. Например, рядом с «Беллинсгаузеном» — чилийская полярная станция «Фрей». Там офицеры живут со своими семьями — женами и детьми.Отмечают праздники — и общие, и антарктические. День зимнего солнцестояния — 22 июня — главный. На станциях устраивают банкеты с коктейлями, куда добавляют 500-тысячелетний лед, играют в бильярд, едят торты, пьют шампанское.Свадьбы, рождения и похороныВ Антарктиде проходят даже свадьбы, рождаются дети. На «Беллинсгаузене» есть православный храм, а на острове Буромского (недалеко от станции «Мирный») — кладбище.»Я впервые оказалась там несколько лет назад и увидела, в каком состоянии находились могилы полярников. Очень захотелось привести их в достойный вид, — рассказывает Ольга Стефанова. — В Антарктиде нет земли, поэтому хоронят людей в металлических саркофагах, которые закрепляются на скалах. С 1956 года на наших станциях погибли 77 человек, тела только семи из них были вывезены на родину».По ее словам, удалось собрать частные пожертвования, благодаря которым старые саркофаги накрыли нержавеющим металлом, обшили, восстановили таблички. Полярники помогали вспомнить, кто и где похоронен. Потом три года шла кропотливая работа по поиску родственников, друзей, коллег погибших. Получилось создать уникальный архив из рассказов, писем, стихов, фотографий, сделать фильм.Среди погибших есть и иностранцы. Например, Бруно Зендер из Швейцарии — лучший фотограф пингвинов в мире. Он погиб в 1997 году, отправившись на очередную съемку.»Обычно уходил один, чтобы ему никто не мешал, сливался с природой и ловил момент, когда можно сделать уникальный кадр», — вспоминает Константин Зайцев.Пингвины «чинят» тракторКоренные обитатели континента — пингвины: императорские, Адели и другие виды. Можно встретить поморников, буревестников, альбатросов. Млекопитающие только морские: на сушу выходят тюлени Уэдделла, тюлени-крабоеды, морские леопарды, Росса, морские слоны. На побережье есть шанс увидеть дельфинов и китов.»Пингвины очень любопытные и дружелюбные. Они сами приходят на станцию, заглядывают в окна, — говорит Ольга Стефанова. — Механик чинит трактор, птицы подходят, наблюдают, переговариваются.Тюлени также подпускают близко, но гладить их нельзя: это хищники.Животных и птиц почти не смущают туристы, которых особенно много — десятки тысяч — в летнее время (российская зима). Путешественники фотографируются с пингвинами и уезжают. Бывают и длительные вылазки: в Антарктиде проводятся забеги, заезды, кинофестивали и концерты. Здесь в 2013 году даже давала концерт Metallica.
В мае прошлого года в районной газете было опубликовано интервью с С.Ф.Витковским под заголовком «Антарктида. Станция «Новолазоревская». Это интервью, взятое через переписку с Сергеем Федоровичем по электронной почте, получило тогда много откликов от наших читателей, которые просили его продолжения с изложением интересных подробностей из жизни нашего земляка-максатихинца в суровой Антарктиде.
В конце 2013 года Сергей Федорович, вернувшись из Антарктиды домой, в Максатиху, стал гостем редакции. С ним и состоялась наша беседа.
— Свое повествование начну с того момента, когда мне поступило предложение поработать в качестве врача в Санкт-Петербургском Арктико-Антарктическом НИИ, который входит в систему Росгидромета России. Такое предложение, надо сказать, бывает раз в жизни. Очень лестно было сознавать, что я замечен, как специалист. И, разумеется, сразу же дал свое согласие, думая, что все произойдет очень быстро. Ан нет. Прошел целый год, в течение которого были и собеседования, и всевозможные проверки, и различные комиссии, и даже учеба в морском колледже Санкт-Петербурга. Только после этого было принято окончательное решение отправить меня в Антарктиду.
Я должен был вылететь туда в феврале прошедшего года. Однако, в силу сложившихся обстоятельств, пришлось в экстренном порядке вылететь несколько раньше — в ноябре 2012 года. Из Санкт-Петербурга до Кейптауна мы летели 20 часов: 8 часов до Дубая и 12 часов до Кейптауна. И еще 2 недели мы добирались научно-экспедиционным судном ледового класса «Академик Федоров» до Антарктиды. На судне располагалось все необходимое оборудование полярников, два вертолета и два разборных самолета, техника, научная аппаратура, запасы топлива, питание и так далее.
Первое, что меня поразило по прибытии в Антарктиду, это огромные великаны-айсберги, намываемые водой и ветром. На станции «Молодежная», куда полярников с судна доставили вертолетом, нас встречали милые и очень любопытные пингвины Адели. Именно с этого момента я впервые осознал то, насколько далеко нахожусь от дома.
— Сергей Федорович, а как в Антарктиде осуществляется связь с Большой землей?
— Один раз в год в Антарктиду приходит корабль, который привозит все необходимое для станций. Авиационное сообщение действует три месяца в году.
А вообще вся работа в Антарктиде делится на два периода: сезон, который длится четыре месяца, и зимовку протяженностью в восемь месяцев. На сезон там собираются все ученые — гидрологи, океанологи, гляциологи, экологи, геофизики, геологи, которые, отработав четыре месяца, улетают домой. Мне пришлось работать сезон и остаться на зимовку на станции «Новолазоревская», куда мы добирались на судне «Академик Федоров». Нас там очень хорошо встретили. Меня назначили старшим врачом станции. Вместе со мной работал молодой врач-анестезиолог. Всего там было 30 человек, исключительно мужчины — научные сотрудники, техники, инженеры, два повара.
Хотелось бы заметить, что в Антарктиде нет ни выходных, ни праздников. Каждый день — рабочий. Там исключены грубость и хамство, а царят приветливость и взаимопомощь. А еще — жесткая дисциплина и неукоснительное соблюдение инструкций. Без этого в суровой Антарктиде, где полгода — день, а полгода — ночь, не обойтись.
Помню случай, произошедший со мной летом. Решил сходить в баню, до которой было 100 метров. Сзади моего домика — пропасть. Мы были предупреждены, что погода в Антарктиде очень быстро меняется. И по одному в баню ходить опасно. Но я пошел один, никого не предупредив. Вышел оттуда — вокруг все бело. Не видно ни зги. Пошел вперед, прячась от ветра. Чувствую, не туда. Развернулся, пошел назад, не заметил, как остановился у своего домика, но с задней стороны. Как оказалось, до пропасти оставалось пару шагов. Лишь случайность спасла меня от падения в нее.
Из столовой мы выходили парами, держась за поручни и металлический трос, веревочный не выдерживал.
— А контактировали ли вы с полярниками соседних станций?
— Да, разумеется. В 5 километрах от нас находилась индийская станция. Индусы приезжали к нам в гости, а мы к ним. На нашу станцию они возили также больных. Общались мы с ними через переводчика. Наши встречи с гостями проходили в уютной столовой за празднично накрытыми столами.
Кстати, у нас было установлено дежурство по столовой, включающее в себя чистку картошки, мытье посуды, уборку помещения. Я дежурил наравне со всеми.
Надо отметить, что готовили для нас два повара-профессионала. Все блюда были очень вкусными, высококалорийными. В нашем рационе всегда присутствовали мясо и рыба, картофель, овощи и фрукты, варенье, мед, выпечка, соки и так далее. Более того, вдали от родины я не скучал по ягодам-грибам, потому что сушеные грибы, брусника, клюква были у нас мешками.
— А что вы надевали в сильные морозы и ветры?
— Мы носили арктический костюм — это специальный комбинезон, под который одевается теплое белье, толстая безрукавка и ватник с капюшоном. При ветре сверху одевали еще штормовой костюм, маску и очки. Из обуви мы носили теплые ботинки и сапоги.
— Сергей Федорович, чем были насыщены ваши будни?
— Наши рабочие будни состояли из проведения научно-исследовательской работы, походов. Чем занимался и я. И, разумеется, ежедневной лечебной деятельностью. Лично мне приходилось делать самому и рентгеновские снимки, и анализы. В первые месяцы ко мне обращались больные с вирусными заболеваниями, с болезнями терапевтического, глазного, урологического характера, с различными травмами и даже с проблемами зубов. Многие заболевания провоцировал тяжелый климат с низким содержанием кислорода и высокой солнечной радиацией.
— Какова в Антарктиде максимальная и минимальная температура воздуха?
— Максимальная — плюс 4 градуса и минимальная — минус 89,3 градуса. Но самое страшное там — это ветер, который постоянно ревет, сбивает с ног и не дает дышать. Выжить в таких суровых условиях могут только мужественные люди сильные духом. Многие из полярников, с кем теперь я лично знаком, и ранее бывали в Антарктиде, а некоторые даже по 10-12 раз.
— Скучали по Максатихе?
— Конечно. Она мне очень часто снилась. Как бы ни была интересна Антарктида, а наши леса, наша природа все же лучше и краше.
— Сергей Федорович, остаетесь ли Вы работать в Максатихе или у Вас другие планы?
— Я остаюсь работать хирургом в Максатихинской центральной районной больнице, которой отдал многие годы своей жизни.
Беседовала О. Цветкова.
Помимо мирных исследований в различных областях науки одна из главных задач полярных станций СССР и России — обеспечение действий подводных лодок (как ударных, так и стратегических ракетоносцев). Станции «Северный полюс» провели множество промеров глубин, на основании которых были составлены детальные карты дна. Это существенно облегчило плавание советских и российских субмарин в Северном Ледовитом океане, где они находились в гораздо большей безопасности: там им не могли противодействовать авиация и надводные корабли противника. Полярники занимаются также исследованиями магнитных полей в этом районе, что необходимо для навигации подлодок. Экспедиции «Северный полюс» проводят гидрологические наблюдения, контролируют работу гидроакустических станций, отвечающих за обнаружение субмарин противника, поддерживают работу специальных акустических маяков для наших подлодок, докладывают о ледовой и погодной обстановке на стратегическом Северном морском пути.
Одновременно участники арктических экспедиций выполняли задачи в интересах ВВС. В первую очередь это метеорологические наблюдения, жизненно необходимые для стратегической авиации. Кроме того, с 50-х годов в СССР изучалась возможность атаки стратегических бомбардировщиков на США через Северный полюс как наименее прикрытое ПВО направление. С этой целью на станциях «Северный полюс-3» и «Северный полюс-4» отрабатывалась подготовка аэродромов подскока в условиях Арктики. В 1958 году на станцию СП-6 совершил посадку реактивный бомбардировщик Ту-16, однако при посадке он сошел с полосы, и его пришлось бросить во льдах.
Важность полярных станций для вооруженных сил подтверждает тот факт, что на открытие СП-32 в Арктику прилетел лично начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин.